Алан Ригхан; человек; 22
Виконт Грэтта, лейтенант Гвардии Палаты
Ekin Koç
1. ВНЕШНОСТЬ
Алан Ригхан – юноша достаточно высокий, шести футов ростом. Худощавостью он не отличается, равно как и излишней мышечной массой – лейтенант Гвардии крепок настолько, чтобы верно держать в руках меч да арбалет. Он широк в плечах, ловок, но не отличается впечатляющей силой – врагов берет, скорее, быстротой и хитростью.
Виконт Грэтта смугл – в силу постоянного пребывания на тренировочных полигонах или же в пределах охотничьих угодий. Лицом он достаточно привлекателен, как для мужчины, - точеный овал лица, высокий лоб, четко очерченные скулы, волевой подбородок, тонкие губы и темно-карие, почти черные, несколько раскосые глаза. Цвет волос у юноши «семейный» - темно-каштановая, почти черная шевелюра, остриженная достаточно коротко, абсолютно непослушная и «разгильдяйская», как и неизменная щетина на подбородке, убедить сбрить которую удается кому-либо крайне редко, но, тем не менее, выглядящая вполне прилично. Брови, к слову, такие же темные, с легким изломом, да еще и на редкость выразительные.
Алан падок на дорогие вещи, не стесняется тратить деньги на качественную, приличествующую его титулу, одежду. Не чурается также и золотых аксессуаров – с перстнем-печаткой, на котором выгравирован герб Ригханов – стремящийся в облака сокол – и вовсе не расстается никогда.
2. ХАРАКТЕР
Виконта Грэтта сложно отнести к типичным республиканским солдатам – он совершенно не черств, не падок на денежную наживу, пусть титул и состояние семьи никогда не позволяли юноше чувствовать недостаток чего-либо, бывает милосерден, способен к состраданию. Алану практически невозможно внушить какие-либо убеждения – он крайне уперт и принципиален для этого.
Не смотря на хорошее образование, лейтенант Гвардии не отличается прямо таки блестательным умом. Нет, он вовсе не глуп, отличается хитростью и смекалкой, но в стрессовых ситуациях редко сохраняет хладнокровие и может просто теряться.
Алан ненавидит ложь, не понимает предательство, практически не умеет прощать, пусть и не склонен к мелкой мести и злопамятству – скорее уж, он ответит обидчику сразу, эмоционально и, возможно, непродуманно, но складывать обиды и платить за них спустя годы не будет. Наверное, из этого понятно, что сам гвардеец подлостью не отличается, равно как и способностью предавать.
Он горяч и не терпелив, эмоционален – иногда даже излишне, что иногда портит те хорошие манеры, кои родителям удалость вбить в его голову. Умеет быть обходительным и даже галантным, но иногда бывает хамоват и совершенно несдержан – это, в основном, проявляется в спорах. Алан искренне верит, что его точка зрения – единственно верная, склонен навязывать оную людям, пусть и считает при этом, что делает это во благо, желая направить оппонента «на путь истинный».
Юноша влюбчив, но серьезными то и дело вспыхивающие чувства к красавицам назвать нельзя – скорее уж, это просто увлечения да способ потешить самолюбие.
Основной недостаток Алана – это абсолютное отсутствие дружбы с собственной головой и всякого инстинкта самосохранения. Его храбрость иногда доходит до глупости, равно как и склонность к самопожертвованию ради обиженных и обделенных. Скорее уж, юноша позволит ударить себя, чем, предположим, девочку-попрошайку на базарной площади. Он совершенно не жаден, помогать другим любит и рвется это делать – потому, собственно, и пошел служить в Гвардию Палаты, но потом осознал, что цели у сего органа вовсе не такие, как представлял себе лейтенант.
3. БИОГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
Алан не тот, кем считает себя. Не тот, кем его считают многие.
Начать его историю, пожалуй, стоит со времен Пятилетней Войны в Кэниере, а именно того темного дня, когда на главной площади Айнбора жестоко казнили всю семью Бенуа. Во всяком случае, принято считать, что всю, - истина совершенно иная. Младшую дочь, полугодовалую Мариетту, спасла одна из фрейлин княгини. И пусть следов маленькой княжны так и не нашли, посчитали ее пропавшей или погибшей, это вовсе не так. Мариетта выросла, выжила и дала новую жизнь, тем самым продолжив род Бенуа.
Но вернемся к сказанию о нашем герое. Конечно, он не может помнить того, но рожден он был вовсе не графиней Ригхан, которую всю жизнь считал матерью, нет, равно как и его сестренка Гвен. Их истинная фамилия – Бенуа.
Потомки княжеского рода были отданы на воспитание в графскую семью, когда их мать скончалась, рожая Гвен, а отец вскоре умер от тоски и забытья пьянства. Ригханы, одни из немногих, все еще верных идеям былых времен, своих детей не имели и малышей Бенуа приняли, как родных.
Алан рос в достатке, был ребенком избалованным и, признаться, совершенно несносным – ни дня без проказы или шалости. С малых лет он проявлял интерес к оружию, обожал лошадей и гончих псов, радуясь каждой возможности выбраться на охоту или же в город с отцом.
В четырнадцать лет он был отправлен в Республиканскую Академию. Обучение давалось юноше легко – он всегда был довольно одаренным, учителя же сумели раскрыть природные задатки и развить оные в таланты даже не смотря на то, что дисциплинированность явно не относилась к числу достоинств Алана. Единственное, что омрачало годы обучения, так это проимперская пропаганда – юный виконт не интересовался политикой от слова «совсем» и понимать политические темы не мог и не хотел.
После завершения обучения Алан вернулся в отчий дом, чем вызвал огромную радость у семьи. Он получил под свое начало небольшой удел среди отцовских земель – долину Грэтта, раскинувшуюся немного западнее Айнбора – и поступил на службу в Гвардию Палаты как младший офицер.
Гвардейцы, в отличии от простых республиканских солдат, большую часть времени оставались в столице, но и на их долю иногда выпадали задания. Первым серьезным приказом, отданным Гвардии за время служения в оной Алана, стало подавление бунта рабочих судостроительной верфи, не получавших жалование вот уже несколько месяцев, - молодому гвардейцу тогда едва исполнилось двадцать один.
Увиденное поразило Алана. Он и не предполагал, что вне столицы люди бедствуют настолько.
Уладить проблему мирным путем тогда не удалось – пришлось применять силовые методы. Видят Боги, Алан не желал ничьей смерти, но трагедия, все же, случилась: в завязавшейся драке с ремесленниками юноша убил человека – не из злого умысла, лишь испугавшись, когда тот бросился на него, инстинктивно сделал выпад мечом. Выпад тот стал роковым.
Никакого наказания или хотя бы порицания от старших офицеров не последовало, но сделанное надолго отпечаталось в памяти Алана, а чувство вины поселилось глубоко внутри. В Айнбор он вернулся другим – более молчаливым, серьезным и, стыдно признаться, презиравшим республиканские власти. Говорить об этом не стоило, ведь любое слово против Четырех в Кэниере наказуемо, да и дядю занимавшего высокий пост, подставлять не хотелось.
Отвлечься от терзаний Алан смог после того, как домой вернулась его младшая сестра – Гвен. Она была замужем, но супруг ее, что был гораздо старше, скончался, и девушка предпочла отчий дом чужому. В той, которая вернулась в дом Ригханов, юноша не узнал сестру –та сильно изменилась, выросла, похорошела и, казалось, стала куда умнее. Учитывая, что Алан близко не общался с ней со времен отъезда в Академию, с новой Гвен и знакомиться пришлось заново.
Да только знакомство их зашло не в то русло. Между молодыми людьми вскоре случилось то, чего не должно было, - они провели вместе ночь. Можно сколько угодно говорить о том, что виной всему долгий период разлуки, молодость и глупость, но факта, что связь эта продолжалась и продолжается ни один месяц, нельзя отменить.
Сложно назвать возникшее чувство влюбленностью, скорее, это было влечение и жажда познать нечто запретное – с обоих сторон. Тем не менее, отказываться от того, что приносит удовольствие, ни один из Ригханов не желал.
Казалось, жизнь наладилась, все плохое – осталось в прошлом. Как бы не так. Гвардию Палаты вновь отправляют на задание – на сей раз, в Фелесгард, забрать налог и доставить оный в столицу. Учитывая напряженную ситуацию в государстве, одному лишь Зринну известно, чем закончится для Алана эта поездка…
4. ЦЕЛИ И СТРЕМЛЕНИЯ
Предотвратить войну в родном государстве – во всяком случае, всячески этому способствовать в силу своих скромных восможностей.
5. УМЕНИЯ
Алан получил отличное образование. Он грамотен, начитан, разбирается в поэзии, даже сам пишет стихи, и совсем немного – в живописи. Увы, музыкальными талантами природа его обделила.
Как и всякий, кто был взят на службу в Гвардию Палаты, владеет оружием – хорошо управляется с мечом и прицельно стреляет из арбалета.
Алан – умелый наездник. Помимо того, что хорошо держится в седле, в годы обучения участвовал в скачках и пару раз занимал призовые места.
Умеет забалтывать людей. Просто таки виртуозно. Особенно – девушек.
Лейтенант обладает базовыми умениями следопыта – благодаря тому, что в ранней юности крайне увлекался охотой. В теории знает, как поставить силки.
В Академии был обучен географии, откуда знает, как определять стороны света по положению солнца в небе, растениям, мху и т.д. Применять знания на практике еще ни разу не доводилось.
В медицине разбирается на уровне «умрет-выживет». Понимает, что раны надо перевязывать, с горем пополам остановит кровотечение механически – давлением на рану или наложением импровизированного жгута. Не более.
6. СЛАБЫЕ СТОРОНЫ
Совершенно бесполезен в быту, как и любой мужчина. То же касается и путешествий, лишенных удобств, - без посторонней помощи и вне какой-никакой цивилизации Алан даже пропитания не найдет.
Не дружит с луком и метательным оружием. Совершенно.
Не очень силен, зато быстр и ловок. Врагов берет, в основном, последним. Если с человеком тягаться может, то драка с нагвалем или акшаром – пропащее дело.
Не признает тяжелую броню – совершенно не умеет в ней двигаться.
7. ИМУЩЕСТВО И СНАРЯЖЕНИЕ
Титул Алана говорит сам за себя; юноше принадлежат земли долины Гретт, что раскинулась западнее Айнбора, все ее поля, охотничьи угодья и особняк.
Гордость юноши – гнедой жеребец Делир, прекрасный быстрый скакун, привезенный из Дарзагора и подаренный дядей в честь окончания Академии.
Из оружия гвардеец всегда имеет при себе полутораручный меч, выкованный по заказу отца, и арбалет. На охоту же виконт берет с собой арбалет да изогнутый кинжал.
На службе Алан носит легкую кольчужную броню, укрепленную латными нагрудными щитками, при надобности – остроконечный шлем.
Неизменным атрибутом Ригхана-младшего в любой ситуации является золотой перстень-печатка, на котором выгравирован фамильный знак Ригханов – сокол, стремящийся в облака.
8. ОБ ИГРОКЕ
Опыт игры: почти 8 лет.
Связь: лс, там и поделюсь.
Примерная скорость игры: при благоприятных условиях – пост в день гарантирован.
Игровые предпочтения: всеяден – за исключением нетрадиционной нц'ы; предпочтительно экшен, немного юмора, либо же, напротив, драма с моральными переломами для персонажа.
9. ПРОБНЫЙ ПОСТ
Он добрался. Наконец-то.
Ковир не был большой страной, нет, но пересечение его от крайнего севера до самой южной точки требовало, скажем... некоторых затрат времени. Особенно, если ты молодой оборотень с проблемами по части самоконтроля, и ни одна чертова лошадь не желает пустить тебя в седло, чуя хищника.
Но Гил сумел. Потратил много недель, все это время довольствуясь весьма скромными ночлегами, которые мог позволить себе за те гроши, которые получал, сдавая в мясных лавках пойманную в лесу дичь. Но несвежие простыни да подгоревшая курица на ужин были, честно говоря, не худшей проблемой юноши.
Его настоящим врагом стала ночь. Лунная, тихая, но, как оказалось, полная опасностей, одной из которых не так давно стал сам Гилдарт.
В то время он ещё не знал, что такое удовольствие от осознания собственной силы, нездоровая эйфория от лишения жизни другого человека. Не знал, сколь сладкой бывает кровь, пульсирующим теплом обжигающая язык. Гил был лишь... напуган, обескуражен и абсолютно опустошен. С момента первого обращения и того ужаса, который он против собственной воли принес в чужой дом, уничтожив целую деревню, юноша старался избегать общения с людьми, а к себе чувствовал только ненависть и отвращение, вплоть до рвотного рефлекса. Боль утраты и предательства казалась совсем свежей, а из планов на будущее чётко проступало в сознании лишь одно намерение: "Убежать. Так далеко, чтобы скрыться от всех. От всего. Памяти. Семьи. Себя."
И граница родной страны была первым рубежом.
Когда Гилдарт добрался до деревушки, небольшое поселение уже погрузилось в тёплый полумрак сумерок. Пороша укрыла улицы тонким белым ковром, мороз заставил жителей скрыться в домах и захлопнуть ставни, оттого деревушка казалась почти не жилой. На первый взгляд.
Приглядевшись, можно было разглядеть тёплый свет от печей и свечей, прорывающийся в щели избушек, а, втянув носом морозный воздух, помимо запаха зимы можно было различить ещё и аромат свежего жареного мяса, доносившийся из ближайшей корчмы. Чуткий слух оборотня, обострившийся после первого обращения, позволял Гилу услышать ещё и обрывки разговоров, детского смеха, стук молота о наковальню, звенящий вдалеке... Но юноше было не до того. Маленькие радости, придающие миру краски, мало волновали его.
Эта ночь должна была стать последней, проведенной в Ковире, и нажить себе проблем до следующего восхода солнца Гилдарт не желал.
Дверь корчмы тихо скрипнула, впуская очередного гостя. Лицо юноши обдало приятным, немного душным теплом, а в нос ударил запах съестного.
- Цыпленка и кружку эля, - Гил вежливостью никогда не отличался. – И комнату. На одну ночь.
Орены звонко ударились о стойку, явно смягчив корчмаря, до того глядевшего на юношу, мягко говоря, недоброжелательно. Сейчас же толстяк заулыбался, едва ли не добродушно, показав желтоватые зубы, да сгреб в ладонь поблескивающие монетки.
- Ужин скоро будет, милсдарь, и комнату подготовят!
Гилдарт едва заметно кивнул и проследовал к дальнему столу, что был поодаль от шумной компании, собравшейся здесь для ужина.Цыпленок оказался немного подгоревшим, а эль горчил. Но оборотень не жаловался – желал побыстрее покончить с едой и успешно отбыть на ночлег.
Кто же мог знать, что планы юноши будут нарушены. Им самим.
Ее Гилдарт увидел, когда о цыпленке напоминали одни только косточки, а эля в кружке оставалось чуть более пары пальцев. Девушка, судя по всему, - дочь того самого тучного корчмаря – появилась, казалось, незаметно. Невысокая, темноволосая, на редкость светлокожая, с сияющими голубыми глазами она так напоминала ту, кого оборотень ненавидел больше всего на свете.
Признаться, любой другой вряд ли нашел бы такое уж поразительное сходство между этой девчонкой и Вириенной, но неостывший разум Гила выхватил те немногие схожие черты. И заставил сердце биться быстрее – не от теплых чувств. От желания прикончить.Той ночью Гилдарт не спал – просто не смог уснуть. Лежал, не мигая, словно змея, и глядел в бревенчатый потолок. Прислушивался. Жадно вдыхал смесь запахов, безошибочно выделяя один. Ее.
Она смеялась. Говорила о чем-то с отцом, о чем-то неважном; кажется, рассказывала о том, что хочет отправиться с подругами в соседнюю деревню на праздник урожая. Глупый девичий лепет.
Счет времени терялся. Юноша и не заметил, как полная луна взошла не небосклон, заливая деревушку холодным серебристым светом. Не замечал, пока этот свет не проник сквозь приоткрытые ставни в его небольшую комнату.
Она тем временем вышла из корчмы, но звук ее шагов не затерялся вдалеке. Она обогнула корчму и зашла, как определил Гил, в небольшой амбар на заднем дворе – наверное, чтобы принести на кухню несколько буханок хлеба или толстых сальных свечей. Она была одна. Недолго, но оборотню хватило времени, чтобы спохватиться со старой кровати и тихо выскользнуть из комнаты, а после – из корчмы.
Девушка не слышала осторожных шагов зверя, подкрадывающегося к ней сзади, и сердечко ее забилось лишь после того, как сильные руки прижали ее к сырой стене амбара. Она не успела и пискнуть, прежде чем грубая ладонь легла на ее губы, пресекая попытки позвать на помощь.
Знакомая боль сковала, казалось, каждую косточку, каждый сустав в теле юноши. Волк рвался наружу, учуяв манящий запах жертвы. Запах страха, желания выжить, такого трепетного и сладкого волнения. Запах женщины. Чистой, непорочной.
Это было не похоже на Вириенну. Стараясь не думать о боли, сводящей челюсть, когда клыки удлинились и выдвинулись чуть вперед, Гилдарт на секунду зажмурился и уткнулся носом в девичью шею.
- Тише, тише… - шумный шепот в самое ухо девчонки. Она все дрожала, но дергаться не решалась, не понимая, чего хочет от нее юноша. Думала, наверное, совсем не о том. Не понимала. – Я не обижу…
Ложь. Гилдарт изначально, как только увидел ее, знал, что отберет жизнь. Всего лишь за темные волосы и голубые глаза. Как у Вириенны.
«Я хотел перегрызть ей глотку. Убить. Разорвать на части. Почему я… не сделал этого?» - и он хотел исправить упущение. Сейчас. Полная луна отобрала понимание, что убийство похожей девчонки – не наказание для сестры.
Когти - волчьи, острые и беспощадные - оцарапали нежную щечку девчонки. В нос ударил резкий запах крови, хоть и выступило ее всего-то ничего – несколько алых капель.
Гилдарт уже не был человеком, но не был и волком. Чудовище. Промежуточная форма. Физическая боль, приносимая медленным обращением, смешивалась с душевной – от воспоминаний. Юноша желал лишь утолить ее.
Он отпустил ее. Дал секундную надежду. Время словно замедлилось: девчонка не пробежала и десятка футов, не успела выскочить на улицу, не сообразила даже закричать, но запах святой веры в спасение уже наполнил амбар. Сладкий запах. Гилу хватило.
Волчий рык разрезал ночную тишину. Она вновь оказалась зажата между стеной и мужским телом, а в следующий миг острые зубы вонзились в тонкую шейку, аккурат над пульсирующей под бледной кожей жилой. Девушка вскрикнула – тихо, но так… отчаянно. Это был последний звук, изданный ею за недолгую жизнь.
Солоноватый вкус крови оказался поразительно знакомым. Такой же, как в ту страшную ночь после смерти Элии. И чувство насыщения, нездорового удовольствия было похожим.
Девчонка обмякла, и Гил отпустил ее, позволив бездыханному телу рухнуть на устеленный соломой пол. Голубые глаза ее оставались открыты, наполнены непонимания с отпечаткой той самой секундной надежды.
Гилдарт смотрел завороженно, чуть ли не с восторгом. И чувствовал, как вспыхнувшая недавно ненависть затухала, уходила на задворки души, покидая разум.
Он нашел способ излечиться. Пусть на время, пусть и через самообман.Второе обращение оказалось не менее болезненным, нежели первое.
Ее тело на утро нашли растерзанным, в снятой же гостем комнатушке так и осталась вещевая сумка со скромными пожитками и парой десяткой оренов, а от амбара, через окраину деревеньки, в сторону леса вела вереница волчьих следов, которые еще не успела скрыть от чужих глаз мелкая пороша.
Гилдарт попрощался с Ковиром.
