Годы имеют одно неприятное свойство – стремительно проноситься мимо, особенно если приходится всю себя посвящать управлению оставшимися от супруга землями, да воспитанию единственного сына. А вместе с ними уходит и красота, позорно дезертирует здоровье и тают потаенные надежды на лучшую женскую долю. Впрочем, вдовствующей баронессе Каролине Зильверау просто таки грешно было жаловаться на последнее, ибо минуло ей лишь немногим более сорока лет и в своих силах амбициозная дама была полностью уверена. В силах обрести больше власти и влиятельных знакомых, разумеется. А необходимость во всем этом была и успевала с каждым годом все расти, ведь земли Каролины имели неприятную особенность – граничить с крайне неспокойным осколком конфедерации Вэлгар, вздумавшим прибиться к сильному соседу и, в результате, ставшим ареной кровавых политических игрищ. Посему и отринула она все сомнения и велела слугам запрягать лошадей, да готовить экипаж, ибо дурным тоном было женщине, тем паче знатной, ворваться в столицу славной империи  в пыльном охотничьем наряде, верхом на взмыленном скакуне. Сие происходил  чуть более, чем за две недели до грандиозного бала, традиционно устраиваемого ежегодно по конец осени, на коем баронесса так и не смогла побывать за все свои прожитые годы.

- Старушке пора выйти в свет, а ты, мой дорогой, изволь не разгромить наше «Логово», не разорить фамилию, не опозориться и не сделать меня бабкой раньше времени, - добродушно усмехаясь, наставляла она сына, нервно покручивая на пальце кольцо и мысленно прощаясь с полюбившимся ей, несмотря ни на что, замком. Непривычная к долгим отлучкам за пределы собственных земель, Каролина невольно искала малейший повод отложить поездку в Штольценгерд, но стараниями юного Ардаля, за последнюю неделю не учудившего ничего недостойного наследника древнего рода, ничего не находила и смирилась с необходимостью покинуть дом.

Запряженные в экипаж лошади нетерпеливо всхрапывали, роя копытами влажную после ночного дождя землю, десяток всадников – большая потеря для крепостного гарнизона, но малая защита на неспокойных дорогах империи, готовился к отъезду, проверяя припасы и оружие. Баронесса мысленно сетовала на необходимость столько времени трястись не в седле и в теплом дорожном платье, да прикидывала мимоходом, сможет ли она при случае за себя постоять, будучи закованной в столь неудобные для боя одежды. Юный Ардаль откровенно забавлялся царившей вокруг него сумятицей. Несущий прохладу северо-западный ветер разгонял тяжелые темные тучи, обещая добрую погоду в пути.

19 ноября 842 года; Дарзагор, Штольценгерд, Императорский дворец

Вот уж в чём, а в лошадях Каролина разбиралась отлично, почему и несильно удивилась, сколь быстро донесли они небольшой отряд «Серебряных лис» до столицы Дарзагора. Более недоумевала баронесса по факту отсутствия, каких бы то ни было, неприятностей на всем протяжении пути.

«Всё началось слишком хорошо и рискует окончиться крайне печально…»

Однако подобные мысли никоим образом не отображались на лице Каролины, имевшем вид благодушный, в собственном положении и праве находиться в стенах императорского дворца уверенный. Другое дело, что в душе, сокрытой от чужого взгляда, визжала от восторга маленькая девочка, сумевшая пережить все невзгоды и увидеть, наконец, все великолепие знаменитого Осеннего бала. А он поражал, в отличии от собравшихся на нем дворян, покоробивших вдовствующую баронессу вычурностью одежд и количеством драгоценностей, сиявших в свете множества свечей и лампад.

«Обвешаны блестяшками почище нуворишей и бродячего племени гадалок и конокрадов, хоть многие из родов столь древних, что корни оных теряются во мгле веков. Радует хоть, что среди этого вертепа дамочек с вываливающимися из декольте грудями и их кавалеров с напудренными носиками, можно встретить пару-тройку людей достойных, ведущих себя соответственно высокому положению. И пока таковые встречаются в высшем свете, эта страна не безнадежна», - мысленно хмурилась Каролина, неторопливо лавируя в толпе надушенных придворных и умудряясь практически не привлекать к себе внимания. На её счастье, большинство присутствующих потеряло к её персоне интерес, лишь только заслышав о статусе вдовы, а дослушавшее меньшинство предпочло лишь присматриваться к ней краем глаза, не прерывая светских бесед. Баронесса наслаждалась своей незаметностью, постепенно привыкая к шуму и радуясь вкусу своего портного (заменявшему её отсутствовавший вкус), специально для этого мероприятия сшившего строгое платье, ловко подчеркивавшее фигуру Каролины, но лишенное пестроты и вычурности. Выполненное в цветах герба – серебряном и черном, сие платье позволяло держаться в тени, покуда не придет необходимость вдовушке проявить себя, и вновь затем скрыться из поля зрения.

Волнение постепенно отступало, попривыкший к затмевающему глаза блеску императорского дворца взгляд начал вылавливать в толпе фигуры потенциальных знакомых, а возможно, что и союзников. Настроение вдовствующей баронессы стало ощутимо улучшаться, и в душе зашевелился интерес еще одного толка – неплохо было бы прикинуть возможности собственного сына в конкуренции вышедшим в свет юнцам, да подумать о браке Ардаля, как о выгодном союзе с влиятельным семейством. Да, испытавшая брак не по любви, но по родительскому настоянию, она не думала менять систему, желая, впрочем, и уберечь единственного сына от судьбы его отца.

Небольшой вояж по залитому нестерпимым блеском свечей и драгоценностей залу, наконец, подошел к концу. Постепенно возвращавшая уверенность в себе, баронесса облюбовала небольшой альков, из которого открывался прекрасный вид на аристократов всех мастей, заполонивших зал, да там и осталась, прислушиваясь и присматриваясь, ожидая повода «выйти из тени». Впрочем, последнего она так и не дождалась, более того, лишь усилием воли удержала себя даже от малейшей реакции на неожиданное возникновение рядом убранной в золото фигуры. 
О, Каролина в свое время была чересчур нервной в плане неожиданных появлений, вовремя сие осознала и постаралась безжалостно вытравить этот недостаток, выдающий опытному глазу недостойную слабость. Посему, баронесса не позволила себе даже вздрогнуть, не то, что отшатнуться или попросту развернуться к фигуре. Приняв из рук незнакомки кубок, с плещущейся в нем карминовой жидкостью, Зильверау лишь склонила голову, благодаря её за пояснение и сей напиток.  Небольшого глотка хватило, дабы по достоинству оценить крепость и редкий вкус вина, как и обещанную терпкую нотку, после чего интерес к напитку был потерян, но не по причине его крепости, скорее из-за отношения Каролины к алкоголю.
- Да, вы правы, отменное вино, - согласилась баронесса, продолжая отстраненно разглядывать пестрое общество, веселившееся в зале. И если напиток и впрямь был хорош, то имя сей дамы в золотых одеждах вызывало определенное уважение вкупе с некоторым удивлением. Отправляясь на сие мероприятие с целями обзавестись влиятельными знакомыми, Каролина и думать не смела, что первым же придворным, с кем она вступит в беседу, будет сама графиня Сейбх, Советница императрицы. – Для меня большая честь познакомиться с вами, графиня.
Вдовствующая баронесса уважительно склонила голову, отстраненно понимая, что надо бы исполнить книксен, но игнорируя столь запоздалую мысль. Вместо этого, она лишь сделала новый, столь же небольшой глоток, и мягко улыбнулась.
- Каролина Зильверау, вдовствующая баронесса, - в свою очередь представилась «серебряная лисица», прекрасно понимая, что её имя и семейное положение наверняка известны собеседнице. Однако некие правила поведения в обществе все-таки не стоило нарушать. – Сегодняшнее действо, госпожа графиня, меня крайне впечатлило. Признаться, я впервые не просто на столь дивном мероприятии, но и вообще при дворе, так позвольте мне выразить свое восхищение всем, здесь происходящим.
Да, старушка, поздновато ты вышла в свет, ну да что поделаешь…
- Долгие годы, томясь в своем маленьком замке на самой границе Империи, я и не думала, что однажды смогу увидеть знаменитый блеск Штольценгерда во время осеннего бала. И поверьте, я не то, что не разочарована, но более того, восхищена пышностью сего мероприятия, - но, несмотря на дифирамбы, что пела Каролина празднеству, в мягком голосе было куда меньше восторга, ибо женщина рассудила, что не пристало в её положении, брызжа слюной на собеседницу указывать на собственную невоспитанность. Уж коли ты вдова, да еще и далеко не юная, то изволь вести себя соответствующе. – А уж собравшиеся на балу аристократы и вовсе поражают пышностью одежд и обилием драгоценностей, словно бы подчеркивая этим свой статус.
Спохватившись, баронесса мысленно одернула себя, ибо с привычным ехидством, скрывать которое в обычной жизни и не думала, прошлась по местному дворянству,  где каждый обвешанный цацками фанфарон имел влияния и власти куда больше, нежели могла пожелать себе Зильверау.
- Одним словом, я в восхищении, - внутренне досадуя на столь сильную оплошность, заставила себя скромно улыбнуться вдовушка.